Третий день бушует афганец. Сегодня ветер вроде бы начал стихать. А то ведь и носа на улицу не высунешь. От земли и до самых небес все закрыла желтая пелена. Стоит только выбраться из палатки или домика — сразу песок начинает сечь по лицу. Вместе с запахом песка ветер несет и приторный, сладковатый запах перезрелых апельсинов. Их посадки недалеко отсюда, там, где бежит говорливая речушка. Вдоль ее берегов тянется буйная зелень фисташковых зарослей, можжевельника и тутовых деревьев.

Когда выбирали место для аэродрома, думали прежде всего о том, как бы не помешать местным жителям. В стороне от дорог, от источников воды и населенных пунктов нашли каменистую площадку, разровняли ее бульдозерами, укатали катками и сверху положили металлические гофрированные плиты. Рядом поставили сначала палатки, потом разборные домики. Постепенно обжились, наладили быт. Но привыкнуть к здешним условиям пока никто не может. Особенно, когда поднимается вот такая жаркая песчаная буря. Даже в тени термометр показывает 45 градусов.

В тихую погоду с аэродрома хорошо видны сверкающие белизной вершины гор. Оттуда душманы не раз делали попытки уничтожить наши вертолеты. Бандиту говорят: «Если ты убьешь неверного и это подтвердят «честные мусульмане», то получишь 10 тысяч афганей». Из всех 114 сур Корана оболваненные фанатики запомнили лишь одну фразу: «Убей неверного». А к «неверным» причислили всех, кто стал на сторону народной власти, даже простых крестьян, получивших наконец-то землю.

Бандиты идут на самые гнусные провокации. Были случаи, когда душманы (буквальный перевод — враги) переодевались в форму бойцов афганской Народной армии и даже советских воинов. Потом шли в кишлаки, грабили, убивали и скрывались. Спустя некоторое время они же организовали демонстрацию похорон невинных жертв, разыгрывали спектакль гнева и возмущения. И им верили, особенно, если на их стороне был мулла. Он единственный грамотный в кишлаке, знает весь Коран. Он самый праведный. Рождение человека, свадьба, похороны — ничто не проходит без муллы.

Для пакостей своих душманы используют любую возможность, особенно плохую погоду, такую, как эта вот пыльная буря. Тут уж непременно жди подвоха. Потому и усилены посты. Даже около движка, что пыхтит рядом с палатками, питает их электричеством, ходит часовой. Ветер утихает. Он уже не гонит тучи песка, но пыль еще клубами носится в воздухе, лезет через щели. На что уж палатка трехслойная — и то проникает внутрь ее. Посередине палатки за столом сидят двое — командир отряда подполковник Бакенов и капитан Павлов.

Денис Павлов вместе с капитаном Иваном Воробьевым был вчера в гостях у афганских друзей. О своем визите рассказывают сейчас Бакенову. Через полчаса подполковник Бакенов вместе с капитанами Павловым, Воробьевым и старшим лейтенантом Дмитрием Аношиным сидели, склонившись над картой. На краю стола — пачка фотопланшетов. Поставлена необычная боевая задача: спасти от угона в горы группу детей-заложников. Сегодня на рассвете банда душманов напала на кишлак.

В бой вступили добровольцы самообороны. Но силы были слишком неравны. У бандитов — гранатометы, ракеты, новейшее американское оружие. А у добровольцев — лишь автоматы. Отступили на окраину поселка. И тут подоспел отряд местной милиции, который с ходу вступил в схватку, отрезал часть душманов и уничтожил их. В отместку бандиты взорвали школу, захватили в качестве заложников 12 детей и стали поспешно уходить в горы. В банде около ста человек. Все на машинах.

По пути устраивают завалы, оставляют засады. Вот афганцы и обратились за помощью к советским воинам. Надо перехватить банду, освободить детей! По тревоге поднята усиленная мотострелковая рота. Она вот-вот выступит. Задача вертолетчиков — прикрыть ее сверху. Геннадий Михайлович Бакенов взглянул на часы: пора! Летчики идут вдоль взлетно-посадочной полосы. В обваленных укрытиях стоят боевые машины. К фюзеляжам нельзя прикоснуться рукой — до того раскалены.

Экипажи запустили двигатели. С командного пункта поступил сигнал: «Взлет разрешаю». Первым поднялся экипаж Бакенова, за ним Воробьева, потом Павлова и Аношина. Набрали высоту. Внизу в коричневой дымке проплывал город. Виднелись плантации сахарного тростника, оливковые рощи, кишлаки, глинобитные жилища, кукурузные поля, щелковичные сады, светлые ленточки тропинок. Вдали показались горы. Скоро вертолеты подошли к ним. Рядом с обрывистыми скалами — дорога. На нее как раз и выходила сейчас колонна машин и бронетранспортеров.

Петляет, извивается русло реки, а с ней — и дорога, то лезет вверх, то крутыми зигзагами вновь спускается к воде. Позади машин и бронетранспортеров вьется шлейф пыли. Когда он становится слишком густым, колонна замедляет движение. Первой идет дозорная машина, за ней — сержанта Николая Смирнова. Где-то в середине, на бронетранспортере, находится авианаводчик старший лейтенант Сорокин. С ним уже установлена надежная связь.

Скалистые берега реки в некоторых местах слишком близко подходили друг к другу. Тогда вертолеты набирали высоту. От душманов колонну отделяло уже небольшое расстояние. И тут по машине сержанта Смирнова неожиданно ударил гранатомет. Она содрогнулась от сильного удара. Вспыхнул мотор. Первая мысль, которая пришла водителю — немедленно выпрыгнуть из кабины! Но тогда горящая машина закупорит дорогу. Именно этого наверняка и хотели душманы. Подбить переднюю, потом заднюю и расправиться со всей колонной. Ну уж дудки!

Николай увеличивает скорость, двигатель еще тянет. Значит, надо гнать и гнать машину. А пламя все ближе к кабине. Дым застилает глаза, дышать становится труднее. Приоткрыл боковое стекло. Но вместе со струей свежего воздуха в кабину метнулось пламя. Только бы вытерпеть до поворота. Повернул руль вправо. Машина запрыгала по камням и заглохла. Николай вывалился из кабины, покатился по земле, пытаясь сбить с себя пламя. Из следовавшего за ним бронетранспортера выскочили двое солдат с огнетушителями. Один принялся поливать пеной сержанта, а второй — машину.

Воробьев, летевший ведущим, видел, как вспыхнула машина. Но откуда был нанесен по ней удар, не заметил. Подсказал авианаводчик, сначала по радио, потом трассирующей очередью из пулемета. Приказав Аношину прикрыть голову колонны, Иван развернул вертолет. С какой целью, душманы, конечно, сразу догадались. И не успел он еще выполнить маневр, как по нему ударили из гранатомета. Спасибо Валерию Виннику, вовремя увидел опасность, предупредил. Ми-24 резко «просел» вниз, хвостатое пламя пронеслось в нескольких метрах над несущим винтом. Начался своеобразный поединок. Душманский расчет прятался в расщелине между камнями.

Накрыть его там было невозможно. Потому Иван решил выманить «духов» любыми путями на свет божий. Он пикировал в их сторону, резко разворачивался и уходил. Снова шел в атаку, менял скорость, высоту, направление. Вот из укрытия опять полыхнул огонь. Ми-24 с разворотом падает вниз и тут же взмывает вверх. Еще раз увернулся. Сам не стреляет. Это обстоятельство и заставило осмелеть душманов. Они, вероятно, подумали, что у летчика нет боеприпасов и он просто пугает их, отвлекая на себя внимание. Осмелев, все трое выбрались из укрытия, чтобы уж наверняка расправиться с винтокрылом. Уж слишком заманчивая добыча: за каждый сбитый вертолет главари бандитов платят миллион афганей...