Перевооружить штурмовые отряды эскадры SchlGI «Фокке-Вульфами» командование Люфтваффе решило накануне советского контрнаступления под Сталинградом. К освоению нового самолета в начале зимы 1942 г. приступил 5-й отряд обер-лейтенанта К. Кеннеля, однако обстоятельства вынудили отправить подразделение на несколько недель в Северную Африку для противодействия высадке союзников в Тунисе, после чего оно вернулось на Восточный фронт. 12 января 1943 г. на аэродроме Проскуров произошло несколько аварий и поломок самолетов из этого отряда. В том же месяце «сто девяностые» получил отряд 6/SchlGI, проходивший перевооружение в польском городе Деблин-Ирена. Для переучивания летчиков на FW 190 в Реймсе (Франция) начала работать 1-я авиашкола штурмовой авиации под руководством капитана К. Мюллера. В школе наряду с «Фокке-Вульфами» имелись также Hs 129 и Аг 96. К марту 1943 г. школу расширили, передав ей новую базу в Орли под Парижем, и переформировали в учебную эскадру SG101 (командир майор Г. Кребс). В качестве инструкторов в учебном подразделении в разное время служили такие известные асы-штурмовики как Й. Менапаке, Г. Штоллнбергер, Ф. Ланг и др. Обер-фельдфебель Ф. Зайффардт из II/SchlGl, прошедший через учебные центры в Деблин-Ирене и Реймсе, вспоминал: «В 1942 г. я познакомился и совершил первый полет на FW 190, которым был буквально очарован. В ходе войны наряду с Bf 109 я летал на самолетах FW 190 модификаций A, F и G. Разница между «Мессершмиттом» и «Фокке-Вульфом» заключалась в том, что кабина последнего была просторнее, а органы управления проще. Например, управление посадочными шитками и триммерами было электрическим. Другим заметным отличием была хорошая устойчивость FW190 в полете...» Фельдфебель П. Таубель впервые поднялся в воздух на новой машине над Средиземноморьем, после чего отправился на Восточный фронт: «FW 190 был вполне современным самолетом. Широко расставленные стойки шасси делали его значительно устойчивее при рулении по сравнению с Bf 109. Конструкторы сделали сиденье пилота удобным, а бронезащиту надежной. Следить за приборами было легко, это мне понравилось с первого полета на «сто девяностом». Вскоре я чувствовал себя в нем как дома». В начале 1943 г. немцы потеряли двух унтер-офицеров из 5/SchGl: 21 января погиб в разбившемся FW 190A-5/U3 № 151065 Кустер, а А. Буреш на FW 190A-4/U3 № 140764 в последний день месяца был сбит истребителями 17-й ВА. Массовое применение «Фок-ке-Вульфов» на Востоке началось в марте. К этому времени отдельные летчики сделали для себя вывод о том, что пилотирование FW 190A значительно усложнялось при подвеске, скажем, 500-кг бомб, а при резком развороте штурмовик быстро переворачивался и переходил в неуправляемое падение; такое поведение самолета на малой высоте оказалось очень опасным. По этой причине 14 марта 1943 г. разбился в районе Павлограда унтер-офицер Г. Шульте. За первую половину марта немецкие документы зафиксировали достаточно много мелких поломок, связанных с ошибками в пилотировании, аварии при взлетах и посадках (командир 6-го отряда обер-лейтенант Г. Штоллнбергер получил серьезное ранение при старте), а лейтенант Г. Штилнер не успел покинуть охваченную пламенем кабину, когда 6 марта его самолет поразили очереди с земли. «В ходе боя пилот подвергался серьезной опасности превратиться в живой факел при попадании в самолет зажигательных снарядов, — свидетельствовал фельдфебель П. Та-убель из II/SchGl. — Я помню случай, когда у соседней машины в строю очередью был пробит топливный бак, и его пилот сгорел в кабине. Все внутрикабинное пространство мгновенно оказалось охвачено огнем». Два десятка самолетов, переделанных на заводах в Бремене и Мариенбурге в штурмовики, в составе двух отрядов приступили к действиям с аэродрома Павлоград, поддерживая контрнаступление генерал-фельдмаршала Э. Манштейна. Половина машин II/SchGl была списана уже к середине марта, когда активная фаза боев завершилась и обе стороны перешли к обороне. Возможно поэтому немцы отказались от планов перевооружения на FW 190 третьего отряда — 7/SchGl, сохранив в нем бипланы Hs 123. Советское командование отметило применение противником штурмовика нового типа в конце апреля — начале мая 1943 г. Штурмовики FW 190 наряду с Hs 123, Hs 129, Bf 109 и Bf 110 производили налеты на боевые порядки войск, огневые позиции артиллерии, небольшие железнодорожные станции и наши аэродромы. Как правило, к аэродромам «Фокке-Вульфы» подходили на большой высоте со стороны солнца, а при пасмурной погоде старались действовать из-за облаков с приглушенными моторами. В ходе атаки они применяли строй пеленг на сомкнутых дистанциях, причем пока одно подразделение оказывало огневое воздействие на цель, второе прикрывало его, после чего резким маневром они менялись местами. Атакуя аэродромы, самолеты FW 190 выполняли обычно по два захода — один для сброса бомб на стоянки самолетов или взлетно-посадочную полосу, второй для обстрела пулеметно-пушечным огнем самолетов, складов с горючим и боеприпасов. Летчики «Фокке-Вульфов» охотно вступали в воздушные бои, одержав немало побед. 27 апреля, спасая жизнь своего командира, младший лейтенант А.Е. Голюк из 85-го гв. иап 8-й ВА ударил крылом «Яка» по крылу «Фоккера»; в результате советский летчик погиб, а немец удержал машину и довел ее до своего аэродрома. В ходе массированных налетов немецкой авиации, отмечавшихся, например, 26 мая и сопровождавшихся бомбардировкой войск у населенных пунктов Киевское и Молдаванское, или 2 июня, когда атаке подверглась станция Обоянь, «Фокке-Вульфы»-штурмовики попутно выполняли роль истребителей прикрытия бомбардировщиков и пикировщиков. В конце мая — начале июня 1943 г. небольшие подразделения FW 190 непрерывно атаковали эшелоны и особенно часто паровозы на перегонах курского выступа. Периодическим бомбоштурмовым налетам подвергался район Букреевки, где располагались штаб Воронежского фронта, база гвардейских минометных частей и ремонтная база фронта. К этому времени план перевооружения 1-й штурмовой эскадры майора А. Друшеля был выполнен: из восьми отрядов пять летали на FW 190, два — на Hs 129 и только один сохранил устаревшие Hs 123. Одна из групп действовала сначала в Донбассе, а затем на курском и староос колье ком направлениях, другая — на Кубани. В начале июля все подразделения эскадры, в которых насчитывалось 85 FW190, перебазировались сначала под Харьков, а затем стали вести боевую работу с аэродромов Варваровка и Бессоновка юго-западнее Белгорода. С высоким напряжением действовала эскадра SchGl с первых часов операции «Цитадель», поддерживая наступавшие на Курск с юга немецкие войска. Главными целями «Фокке-Вульфов» являлись движущиеся объекты в ближнем советском тылу (прежде всего автомашины, тракторы, бензозаправщики), артиллерийские и минометные батареи. В ряде случаев немецкие штурмовики наносили существенный ущерб, обстреливая цели пулеметно-пушечным огнем и сбрасывая мелкие осколочные бомбы. Так, 5 июля при смене огневых позиций один из полков 26-й зенитной дивизии на марше подвергся штурмовому налету группы FW 190, в результате которого вышли из строя четыре 37-мм пушки, два пулемета, 20 автомашин и 90 человек личного состава. Однако немецких летчиков сильно беспокоило интенсивное противодействие с земли. Один из офицеров II/SchGl отмечал: «Русские открывали плотный и постоянный огонь из автоматов, винтовок и даже пистолетов. Концентрация свинца и стали в воздухе превысила все мыслимые пределы. Я полагаю, что если бы русские смогли в этой ситуации оторвать подковы от копыт своих лошадей, то и они полетели бы в наши самолеты». Неудивительно, что штурмовые группы понесли тяжелые потери, прежде всего в материальной части. Некоторые дни оказались особенно чувствительными для соединения. Например, 7 июля были потеряны пять FW 190 (из них три за линией фронта) и столько же машин получили повреждения; один летчик погиб, другой пропал без вести, а третий сумел пробраться к своим. По словам попавшего через несколько дней в плен унтер-офицера А. Мотча, только их группа I/SchGl к 12 июля недосчиталась дюжины FW 190. Все попытки немцев сокрушить оборону Красной Армии оказались тщетными, и германские войска вынуждены были перейти к обороне. Мощное советское контрнаступление не заставило себя долго ждать. Уже упомянутый рассказчик, офицер из II/SchGl, вспоминал: «Несмотря на все усилия наши сухопутные войска не могли остановить стремительного продвижения русских. Дорога на Харьков лежала рядом с нашим аэродромом в Рогани. Она была запружена пехотой, в беспорядке отступавшей на запад и юго-запад. Механики группы попытались выяснить у отступавших солдат, что происходит и кто отдает приказы. Однако пехотинцы оказались немногословны и сообщили только, что они — арьергард, прикрывающий отход главных сил, и что русские преследуют их буквально по пятам! Нас, пилотов, такая новость не обрадовала. Мы доложили своему командиру, а тот, в свою очередь, оповестил о создавшейся ситуации штаб 8-го авиакорпуса... Уже через час мы со своим имуществом перелетели в Большую Рудку, что к северу от Полтавы. К счастью, удалось без потерь эвакуировать все оборудование, самолеты и наземный персонал. Без вмешательства транспортной авиации наша группа просто исчезла бы бесследно. Позже стало известно: спустя всего несколько часов после нашего отлета советские войска заняли Рогань... Одно было несомненно — фронт был прорван во многих местах и русские вышли на оперативный простор». После перехода советских войск в наступление в действиях германской штурмовой авиации произошли заметные изменения. Главными целями стали танковые колонны и колонны снабжения. Во второй половине августа немцы предприняли несколько бомбардировок советских войск с участием 100 и более самолетов. Практиковались комбинированные налеты нескольких групп с разных направлений. Например, Не 111 бомбили с высот 3500—4500 м, Ju 87 переходили в крутое пикирование с 2500—3000 м, a FW 190 обстреливали позиции зенитной артиллерии с высот 1500—2000 м, стремясь затруднить работу расчетов. Борьба за господство в воздухе не прекращалась и после завершения 23 августа 1943 г. сражения на Курской дуге. Итоги битвы не принесли решающего перевеса какой-либо из сторон. Люфтваффе оставались столь же опасным противником, сохранили способность наносить советским войсками серьезные потери благодаря быстрой концентрации сил; штурмовая авиация немцев активно препятствовала наступлению Красной Армии. Но постепенно чаша весов склонялась в пользу советских ВВС. Важную роль в постепенном завоевании превосходства в воздухе сыграл ввод в сражение свежих резервов. За указанный период времени немцам не удалось восполнить понесенные потери, из-за чего практически все группы, участвовавшие в боях в районе Курска, в конце августа оказались заметно слабее, чем в начале июля. Не стали исключением и штурмовые части: за два месяца непрерывных боев погибли по разным причинам 102 штурмовика FW 190F (одна потеря приходилась примерно на 50 самолето-вылетов), что превысило первоначальную численность машин на данном направлении. Последствия сражений на полях под Орлом, Белгородом и Харьковом оказались весьма чувствительными для Германии. Именно неудача на Востоке стала одной из главных причин самоубийства начальника Генерального штаба Люфтваффе генерала Г. Ешоннека. Сменивший его в должности генерал Г. Кортен спланировал на осень 1943 г. масштабную реорганизацию, целью которой являлось объединение всех частей и подразделений авиации поддержки сухопутных войск под единым командованием генерал-инспектора штурмовой авиации. В подчинение последнего передавались пикировщики, штурмовики, скоростные бомбардировщики, противотанковые и «ночные беспокоящие» подразделения. Планировалось постепенно заменить самолеты Ju 87 в штурмовых группах штурмовиками FW 190. Однако поскольку параллельно Кортен вынужден был спешно наращивать силы истребителей (Bf 109 и FW 190) для защиты Рейха, эти намерения вошли в противоречие с возможностями промышленности. В результате, процесс перевооружения штурмовых частей продвигался очень медленно. На Восточном фронте в конце 1943 г. действовали две группы, вооруженные штурмовиками FW 190, — II/SG77 (бывшая I/SchlGl) и II/SG2 (бывшая II/SchlGl), к которым добавилась эскадра SG10. Это соединение сформировал майор X. Шуман преимущественно из штурмовых и истребительно-бомбардировочных частей, ранее действовавших на Западе и в Средиземноморье. В эскадре SG10 наряду с модификациями А и F имелось значительное число истребителей-бомбардировщиков G-3. Большинство летчиков имело немалый опыт полетов на FW 190, а некоторые в составе III/ZG2 сражались на юге советско-германского фронта летом 1942 г., летая на Bf 109E в варианте истребителя-бомбардировщика. Новой эскадре, собранной на бердичев-ском аэроузле, не пришлось сыграть заметной роли зимой 1943—1944 г., что можно объяснить неблагоприятными погодными условиями. Иная ситуация сложилась через несколько месяцев в Румынии, куда командование Люфтваффе, стремившееся помешать Красной Армии прорваться на Балканы, стянуло значительные силы авиации. В отдельные дни мая посты ВНОС фиксировали пролеты групп численностью до 30—100 самолетов, бомбивших и штурмовавших мосты, переправы, ближние тылы, причем наиболее распространенными типами машин являлись Ju 87 и FW 190. К находившимся в г. Бакэу (юго-западнее г. Яссы) штабному звену, группам 1 и II/SG10 добавилась II1/SG10, которая представляла собой переформированную на юге Польши группу II/SG77. Под командованием возглавлявшего в то время эскадру майора Г. Якоба собралось свыше сотни штурмовиков, преимущественно новейших FW I90F-8, выгодно отличавшихся от потрепанных Bf 109G-6, большинство из которых выдержало несколько серьезных ремонтов. Кроме того, «Фокке-Вульфами» были вооружены воссозданная группа 1I/SG77 и ветеран Восточного фронта группа II/SG2, хорошо знакомая советским летчикам по боям в Крыму и на других участках южного фланга. В последних числах мая посты ВНОС фиксировали свыше 2000 самолето-пролетов противника над узким участком фронта в районе Ясс, где наступала одна из армий 2-го Украинского фронта. Группы численностью по 12-20 FW 190 с бомбами подходили к полю боя и, пользуясь неудовлетворительной организацией оповещения о приближении воздушного противника в советских частях, безнаказанно бомбили с высот 2000—2500 м. Иногда они снижались и играли роль истребителей прикрытия для подходивших позднее «Юнкерсов». Как правило, воздушный бой «Фокке-Вульфы» вели не активно, считая своей главной задачей защиту пикировщиков. Немецкие оппоненты из штурмовых групп оказались исключительно опасными противниками для советских штурмовиков. Из 30 групп Ил-2, вылетевших 31 мая на задание в районе Ясс, 28 попали под комбинированные атаки: сверху на них нападали Bf 109, а снизу — FW 190. Если верхнюю полусферу могли защитить истребители непосредственного прикрытия и воздушные стрелки, то огонь снизу сзади оказался поистине губительным. Кроме того, от огня пушек и пулеметов «Фокке-Вульфа» броня Ил-2 защищала слабо. В одном из вылетов в последний день мая обер-лейтенант Н. Шмит доложил о трех сбитых штурмовиках, а обер-фельдфебель Й. Энценсбергер (оба из I/SG10) — еще двух. И все-таки, по большому счету, широкое применение штурмовиков FW 190 не оправдало возлагавшихся на него надежд. Изменение тактики советской авиации, использование многочисленных групп истребителей на разных ярусах выявило уязвимость немецких машин. За короткий срок группа II/SG2 потеряла трех командиров отрядов, причем двоих — безвозвратно (возглавлявший 6/SG2 кавалер «Рыцарского Креста» капитан Г. Блекман до своей гибели 4 июня успел сбить 27 советских машин). Только в течение 6 июня в эскадре SG10 недосчитались восьми FW 190, пять из которых сбили истребители 4-го иак и зенитчики, а три совершили вынужденные посадки. Среди погибших был фельдфебель К. Рибике — в 592-м вылете зенитка точно попала в пикирующий на днестровский мост «Фокке-Вульф». Большинство учебных соединений, располагавшихся в Югославии, Франции, Польше и других оккупированных странах, ранее специализировались на обучении слепым полетам, пилотировании многомоторных машин, освоении тактики поражения целей с пикирования. Теперь они переквалифицировались и начали обучать тактике штурмовых действий на скоростных самолетах. Переоснащенные весной и в начале лета штурмовые авиагруппы широко применялись на Восточном фронте. Одной из них была группа III/SG3, которая прошла переучивание с Ju 87 на FW 190F в Паддубице и действовала с аэродромов Идрица, Двинск, Тильзит, Велонен, Лаатре и других в составе 3-й авиадивизии 1-го воздушного флота. Летчик этой части лейтенант В. Гейл летал на FW 190F летом 1944 г., когда советские войска предприняли большое наступление в Белоруссии и Прибалтике. Он оставил интересные воспоминания: «Нашей задачей было по возможности замедлить темп наступления русских, дать наземным войскам возможность подготовить импровизированные оборонительные позиции. Когда линия фронта оказывалась прорванной, наша работа состояла в затыкании образовавшейся дыры. В то время ситуация на земле менялась так быстро, что мы были вынуждены начинать каждый новый день с полетов на вооруженную разведку: два—три звена (в каждом по 4 машины) посылались для обследования районов, за которые несла ответственность наша группа, и для уточнения направления движения русских. Поскольку со временем мы хорошо изучили зону боевых действий и знали расположение противника по состоянию на предыдущий вечер, то были способны предвидеть, с какого из участков следовало начинать разведку на следующее утро. К тому же, если бронетанковые части противника начинали двигаться, то на дорогах их было значительно легче обнаруживать. Как только разведывательное звено возвращалось, и его пилоты докладывали о текущем положении войск противника, самолеты группы распределялись по целям в соответствии с их важностью. Штурмовики FW 190F, имевшиеся на вооружении группы, были вооружены двумя 13-мм пулеметами MG131 и двумя 20-мм пушками MG151/20. Основным способом нанесения удара была атака с малой высоты с использованием фугасных авиабомб SC500 и SC250, помимо них применялись и осколочные SD2, SD4 и SD10». Гейл уточнял: «Когда мы обнаруживали бронеколонну противника, беспрепятственно продвигающуюся вперед, мы обычно сосредоточивали атаки на слабозащишенных транспортных автомашинах и топливозаправщиках; было сравнительно просто поражать их огнем пулеметов и пушек и, кроме того, мы знали, что без соответствующего обеспечения и горючего танки далеко не уедут. Если же бронетанковые подразделения противника вели бой с нашими наземными войсками, то в этом случае сами танки становились нашими важнейшими целями. Обычно основным тактическим подразделением в подобных ударах было звено «Фокке-Вульфов», хотя против крупных групп танков противника иногда привлекался и целый отряд в составе 12 самолетов. Как правило, FW 190F летели в район цели на высоте около 2000 м, выше зоны эффективного огня легких зенитных средств, а затем переходили на малые высоты. Чаще всего атака танков и бронеавтомобилей производилась с бреющего полета — с высоты около 10 м при скорости 480 км/час; при этом сбрасывание бомб выполнялось в тот момент, когда вражеский танк полностью скрывался под капотом мотора. Сброшенная 250-кг бомба могла поразить танк как прямым попаданием, так и отрикошетиро-вав от поверхности земли. Замедление взрыва бомбы было установлено односе-кундным для того, чтобы самолет не пострадал от осколков. Летчики считали подобный способ довольно эффективным против танков на открытой местности. После сбрасывания бомб FW 190F мог атаковать небронированные цели с применением пушек и пулеметов». Гейл вспоминал об особенностях боевых действий в тот период: «В ходе советского наступления напряженность боевых действий нашей группы была очень высокой, иногда мы совершали до семи и даже восьми вылетов в сутки. Большая часть полетов по продолжительности не превышала получаса — противник находился совсем близко. Когда мы заставали русскую танковую колонну, оторвавшуюся от своих зенитных средств, то нам удавалось нанести ей немалый ущерб практически без потерь со своей стороны. Но когда противник имел хорошее зенитное прикрытие, то в ряде случаев наши потери тоже оказывались серьезными. С русскими истребителями мы имели дело очень редко. Лично я видел их всего два раза, и в обоих случаях мы не потеряли ни одного самолета». Лейтенанту В. Гейлу крупно повезло. Его FW 190F-8 № 931349 был подбит 20 августа зенитным огнем в Прибалтике около хутора Каприна, совершил вынужденную посадку на «брюхо», а летчик получил ранение. К этому времени интенсивность использования «Фокке-Вульфов» значительно снизилась, перебои с поставками горючего вынудили ограничиваться одним—двумя вылетами в день на исправную машину. Немцы стали широко использовать тягачи для буксирования самолетов на взлетную полосу перед стартом и закатывания их обратно в укрытие после завершения полетов. Действуя против северного фланга советских войск, наступавших по плану «Багратион», группа I1I/SG3 понесла тяжелые потери. Неприятности начались еще при перелете на фронт: в результате катастрофы в условиях плохой погоды 1 июля в районе Удерфельде (Восточная Пруссия) погиб командир 9-го отряда кавалер «Рыцарского Креста» обер-лейтенант Г.-А. Мейер. Из имевшихся в группе первоначально 51 FW 190F-8 к концу августа осталось, несмотря на пополнения, всего 20 машин, примерно половина из которых нуждалась в ремонте. За два месяца были списаны 40 «Фокке-вульфов» (около 40 самолето-вылетов на одну потерю), причем доля машин, пораженных огнем с земли, оказалась примерно такой же, как доля потерь от огня советских истребителей. Достаточно отметить, что сослуживец Гейла унтер-офицер О. Таннеберг был сбит внезапной атакой истребителей при взлете с аэродрома Дорпат и погиб. Лукавил Гейл в своих воспоминаниях, лукавил... Командиром 9/SG3 с 3 июля стал лейтенант В. Меин, которого германский историк Э. Обермайер относил к «выдающимся пилотам второй генерации» (имея в виду, что он вступил в строй в ходе войны и наиболее успешно действовал в ее заключительной фазе). До переучивания в мае 1944 г. с Ju 87 на FW 190 Меин выполнил 440 вылетов над Грецией, Хорватией, Советским Союзом. Летая на «Фокке-Вульфе» (на самолете данного типа он совершил до мая 1945 г. 281 вылет), лейтенант результативно действовал против наземных целей и советских ВВС, уничтожив за два летних месяца семь самолетов, включая три «Аэрокобры». Хотя летчика самого неоднократно сбивали, Мейн неизменно возвращался в строй. Бок о бок с I1I/SG3 действовала в Прибалтике группа 1II/SG4, которую создали путем переформирования III/SKGI0. Располагая 54 новейшими «Фокке-Вульфами», группа перелетела в Якобштадт из Северной Франции, где до этого участвовала в налетах на войска союзников, высадившихся в Нормандии. В докладе командира III/SG4 майора Г. Вейерта, направленном в штаб 1-го воздушного флота, отмечалось, что в период с 4 июля по 27 октября 1944 г. его часть совершила 363 групповых вылета с участием 2559 самолетов, которые сбросили 709,45 т бомб на позиции советских войск, транспортные средства на дорогах и другие цели. В результате бомбоштурмовых действий, по докладам летчиков, было уничтожено 16 танков, 36 гусеничных транспортеров, 1889 автомашин, 238 единиц гужевого транспорта, 54 орудия, подавлен огонь 10 артиллерийских и 20 зенитных батарей, взорвано 10 мостов, вызвано 53 пожара. В воздушных боях пилоты группы сбили 16 самолетов, 21 повредили, а еще 7 машин уничтожили на земле. «В отдельных случаях сильная облачность и задымление местности не позволяли полностью уточнить воздействие нашего оружия, особенно при использовании осколочных авиабомб SD1 и SD4 в контейнерах», — указывал Вейерт. Германский историк В. Дирих отмечал, что группа безвозвратно потеряла всего 14 FW 190, следовательно, одна потеря приходилась на 183 боевых вылета, что, по его мнению, являлось отличным результатом и с лучшей стороны характеризовало живучесть «Фокке-Вульфа»-штурмовика. Однако если верить отчетам генерал-квартирмейстера Люфтваффе, за указанный период погибли 14 летчиков из III/SG4 (включая кавалера «Рыцарского Креста» обер-фельдфебеля К. Голлеса), еще 5 получили ранения, а потери в технике за указанный период по разным причинам составили 49 FW 190, преимущественно модификации F-8 (таким образом, гибель одного самолета в действительности приходилась в среднем на 52 вылета). Осенью 1944 г. основным районом применения германских штурмовиков являлась Прибалтика, но в конце года многие части на FW 190 сконцентрировали главным образом в Венгрии, где эскадры SG2, SG10 и некоторые группы приняли участие в боях в районе Будапешта. По данным германского командования, из 6343 вылетов, которые совершили штурмовики в последнем месяце 1944 г., 4665 выполнили части, подчиненные 4-му воздушному флоту.